Когда осенние печали. Часть 1. - Страница 62

Длинный коридор с расположенными по обеим сторонам комнатами заканчивался одной-единственной общей кухней, туалетом и умывальником с несколькими раковинами. В одной из комнат жила комендантша, одинокая женщина лет пятидесяти, невысокого роста, с проницательным взглядом и чёрными усиками над верхней губой. Этот факт никак не добавлял оптимизма её молодым, предпочитающим граниту науки нектар любви и страсти, соседям по этажу. Судя по надписям на лестничной площадке, борьба между молодостью и зрелостью шла нешуточная, Анюта поняла это на личном опыте.

Проводив новую жилицу в её тридцать восьмую, Влада Архиповна, так звали комендантшу, ещё раз окинула Анюту подозрительным взглядом и сопроводила напутственной фразой: «Трусы на батарее не сушить!»

Чувствуя, что в последний раз вдыхает воздух свободы, Анечка послушно кивнула и переступила порог своего нового дома.

…Всё оказалось не так уж и страшно. После нескольких дней демонстративного бойкота, соседки Люба и Оля неожиданно разговорились, видимо, по достоинству оценив хозяйственные наклонности Анюты. Несмотря на свою аристократическую внешность, новая соседка оказалась чистюлей и хорошей поварихой, к тому же, любящей готовить. Правда, меню у девчонок было небогатое: обжаренные в растительном масле макароны с луком, макаронный же суп на шкварках и жареная картошка на ужин. Обедать девушки предпочитали в студенческой столовой.

По вечерам Анюта никуда не ходила, готовила ужин, читала конспекты и художественную литературу, занималась личными делами. Теперь у неё не было такой подруги, как Нелли, но она всё ещё боялась обозначить своё присутствие и навестить бывшую соседку.

Анечка была очень рада, что пединститут находился в другой части города, совсем рядом с общежитием, и поэтому у неё не было нужды ездить далеко. Учиться здесь оказалось совсем не легче, но группа показалась ей намного проще — молодёжь была, в основном, «пролетарского» происхождения, из близлежащих городов и деревень, и других областей.

Иногда Аня навещала свою одноклассницу Ленку, которая жила этажом ниже, но особой дружбы между ними не водилось ни в школе, ни здесь.

…Вечерами, укладываясь спать, Анечка думала о Виталике… Она и хотела бы забыть его, но не получалось. Вместе с тем, желания отыскать его, чтобы увидеться, у неё не возникало… это было странно, но причиной этому был всё тот же страх. Страх навредить не только себе, но и ему…

Он женат, у него будет ребёнок… всё кончено.

Ей нужно учиться… она должна доказать всем, и себе в первую очередь, что добьётся своей цели… Добьётся, во что бы то ни стало!

— Аня, идёшь сегодня на вечер? — в канун международного женского дня, в перерыве между парами Ленка нашла Анюту.

— Сегодня? — Анечка удивлённо посмотрела на девушку, — Сегодня же нет вечера… Завтра!

— Завтра институтский, а сегодня в общаге, ты что, не знала?

— Нет…

— Если не пойдёшь, дашь мне свою синюю кофту? Ну, ту, что с люрексом?

— Дам… — Аня растерянно пожала плечами, — Если и пойду, найду, что надеть…

— Говорят, нас пацаны из военного поздравлять придут… — Ленка кокетливо тряхнула светло-русыми волосами, — мы же их тоже поздравлять ходили, на двадцать третье февраля… ты что, не помнишь?

— Я не ходила…

— Ну, и зря. Я с одним познакомилась… правда, у нас с ним уже всё…

— Так быстро? — Аня не удержалась от улыбки, — две недели всего прошло!

— Да… — Ленка нарочито равнодушно махнула рукой и отвела взгляд, — Не мой вкус… Фигня, другого найду… Ну, так что, ты пойдёшь?

— Не знаю… может быть…

* * *

Актовый зал общежития был украшен воздушными шарами и плакатами. Ударная установка в углу небольшой сцены и ионика на краю говорили о том, что играть сегодня будет «живой» вокально-инструментальный ансамбль. Подавляющим большинством учащихся педагогического института были девушки, поэтому весть о том, что на вечер придут курсанты расположенного рядом военного училища, взбудоражила всю общагу. Вообще-то, курсантики и без всяких поводов регулярно посещали местные танцы, но сегодняшний их визит был организованным и предполагал поздравительные речи и, возможно, подарки.

Нарядные, с модными причёсками и макияжем, студентки уже в половине восьмого начали собираться в актовом зале. Начало было назначено на восемь, и девушки, шурша подолами юбок и модными брючинами, то и дело входили и выходили из помещения. Лестница утопала в дыму — шикарно собирая «в гузку» накрашенные польской помадой губы, студентки втягивали в себя дым югославских сигарет с томно-загадочным видом.

Аня не курила, но от глотка сухого вина в этот раз не отказалась — собираясь на танцы, Люба с Олей собрали нехитрый стол и выставили на него бутылку «Совиньона». Решив, что ради праздника «можно», Анюта пригубила за компанию из стеклянного, гранёного стакана. Настроение немного поднялось. Общая предпраздничная атмосфера царила везде, даже на общей кухне, пропитанной запахом жареной рыбы и лука.

Близкой подруги у Анюты сейчас не было, и она решила пойти вместе со своими соседками.

Спустившись вниз, девушки прошли в зал, когда часы показывали десять минут девятого. Дослушав поздравления, Аня оглянулась в поисках своих спутниц, но те уже куда-то исчезли. Гости в военной форме пока ещё робко толпились недалеко от входа, и, скользнув по ним равнодушным взглядом, Аня уставилась на сцену.

Концерт, подготовленный курсантами, она просмотрела, стоя у стены, и, когда начались танцы, так и не сдвинулась с места. За свою недолгую жизнь Анюта уже привыкла, что, несмотря на её внешность, парни обходили её стороной. Они не крутились вокруг строгой Анечки, отдавая предпочтение другим, более «доступным» на вид девчонкам. Её редко приглашали танцевать, и она почти никогда не дожидалась окончания танцев, а просто уходила домой.